Viktor
✦ League of Legends ✦

---

What If...?
Эта заявка существует из-за одного единственного желания – поиграть с Виктором, который вырос под протекцией Силко. Мы можем сыграть это в AU, мы можем это как-нибудь нахэдить для основной игры – мне не важно. Ты можешь прийти и играть с кем угодно и что угодно – мне не важно. Я просто украду тебя для одной единственной игры (а может, мы раскрутим эту идею и наиграем что-нибудь еще, кто знает?). Возможно, тебя украдет Джинкс. Возможно, в буквальном смысле.

---

Итак, как я это вижу: Силко подбирает Виктора где-то после водных процедур от Вандера, когда он только начинает делать первые шаги в качестве становления химбарона. В те дни расширение сети полезных контактов было для Силко вопросом выживания, и хотя мальчик пока не представлял практической ценности, в его глазах горел тот самый огонь, который Силко сразу распознал, как потенциал.

Изначально это был холодный расчет - чистый прагматизм. Отеческие чувства никогда не входили в планы Силко, но среди уличной шпаны именно этот хрупкий мальчишка неизменно притягивал его внимание. Может быть, из-за болезни, делающей его таким уязвимым. Может, из-за неоспоримой гениальности. А возможно, роковое сочетание этих качеств пробуждало в Силко что-то, что он сам не ожидал в себе обнаружить.

Силко не баловал подопечного сантиментами, но стал его жестким покровителем, безмолвно расчищавшим путь для развития протеже. И когда стало ясно, что Заун больше не может дать Виктору ничего, кроме ядовитого воздуха, сковывающего его гений, Силко совершил неожиданный жест - направил юношу прямиком в Пилтоверскую Академию, туда, где двери для таких, как он, традиционно оставались закрытыми.

Безусловно, это тоже был тонкий расчет - Виктор должен был впитать знания Пилтовера и обратить их во благо Зауна. Но судьба распорядилась иначе: в стенах Академии юноша обрёл новых союзников, тогда как Силко тем временем нашёл Джинкс.

Возможно, именно здесь пролегла первая трещина, в этом неравном отношении к двум юным гениям. Если Виктор был стратегической инвестицией, то Джинкс стала чем-то большим. И когда Виктор, окунувшись в жизнь Пилтовера, вдруг осознал, что реальность совсем не похожа на ту мрачную картину, которую годами рисовал в его сознании Силко, стало ясно: пути их начали расходиться.

Здоровье Виктора тоже пошатнулось - и это тогда, когда он со своим партнером стоял на пороге грандиозного открытия. И может, в этот момент в его жизни вновь появился Силко, который снова протянул руку помощи? С ампулой «мерцания» в ладони.

А может, Силко не просто предложил лекарство, а снабдил его всем необходимым: редкими компонентами, украденными технологиями, связями с подпольными торговцами? Всё для того, чтобы Виктор смог оставить за спиной хрупкую человеческую оболочку и возродиться, как Машинный Вестник?

Приходи, обсудим.

---

От Джинкс:

Привет, Виктор! Я не откажусь с тобой поиграть совершенно точно! Если вдруг мы замутим эпизод, где Виктор в самом деле вырос в Зауне под протекцией Силко (может, мы поиграем на троих??). Еще, кстати, шальная мысль! Я плохо представляю, сколько Виктору лет, но вдруг они с Паудэр могли встречаться в ее детстве — и в это рамках сериала. Допустим, когда он последний раз заходил к Синджеду, а она еще довольно кроха, но вдруг у них завязался какой-то маленький сюжет? Или вдруг это было позже, если Виктор просто иногда спускался в Заун, и они могли случайно встретиться, он что-то помог ей собрать? Ну а уж от игры в двух непонятых гениев я не откажусь точно! Мне, например, интересно, какой Джинкс стала после конца 2 сезона (да, я тоже считаю, что она не умерла и улетела на белых парусах прочь), а каким стал Виктор? Давайте подумаем вместе. Приходи! Я веселая. 💙

---

пранк вышел из под контроля

будни 1 (плакать + смеяться)

будни 2 (рыдать + плакать)

Виктор в естественной среде обитания (дикая природа Зауна удивительна)

---

пример вашего поста

Детей Силко никогда не желал – прекрасно понимал, что такой, как он, попросту не заслуживает подобной привилегии, чтобы дальше историю продолжили писать его кровные наследники. Более того, Силко прекрасно осознавал, что не встретит свою смерть в мирной старости, лежа в кровати. Нет, таким, как он, уготована лишь одна участь — в лучшем случае сгинуть в тёмном переулке с пулей в виске. В Зауне по-другому не бывает. Жестокий закон природы: убивай или будь убит. До этого момента Силко прекрасно справлялся с ролью крупного хищника.

Все стало значительно сложнее с появлением этой девчонки.

Детей Силко никогда не жалел – если заботливо растить цветок в комфортной теплице, при малейшем сквозняке тонкий стебель тут же сломается. Однако на него работают множество детей - он протянул им руку помощи, чтобы они не резали друг друга в подворотне, не рыскали по помойкам в поисках пропитания. Крыша над головой и еда в обмен на работу – не забота, а бизнес. Для Силко эти дети значили не более, чем любой-другой житель Зауна, только моложе, сильнее и здоровее – словом, будущее Зауна, в которое он просто инвестировал. Каждый из них приносил пользу – по-своему.

Но Паудер?

Закон улиц, который, к сожалению, он выучил ценой горького предательства: нельзя заводить любимчиков. Ему, несомненно, нравилась Фелиция – и тело преданной подруги оказалось среди множества других, разбросанных по мосту в тот проклятый день. Он любил Вандера – и оба в итоге не смогли смириться с существованием друг друга. Теперь у Силко была дочь Фелиции, воспитанная Вандером – и что он должен был с ней делать?

Просто девочка, преданная собственной сестрой. Силко понимал: слабость здесь недопустима. Одна уступка - и последуют другие, подтачивая дело всей его жизни. Но что ему оставалось? Она была брошена, как он сам когда-то. Оставить её - значило предать самого себя.

В итоге забрал, подарил шанс на жизнь – и на том следовало остановиться. Никто и ничто не мешало ему свести её с остальными детьми, переложить эту ношу со своих плеч. Силко оправдывался самому себе, что та ночь была слишком насыщенна на события, что для подобного маневра, во-первых, потребовалось бы сначала вызвать к себе кого-то из тех детей, на что у него совершенно не было времени. Так и вышло, что Паудер оставалась рядом, пока он тушил пепелище и горечь потери.

Для своих дальнейших ходов у него оправдания закончились.

Силко понимал, что это уже началось – уступки. В Паудер он увидел ту, кем она и являлась – всего лишь ребенком; маленьким человечком, которому еще предстоит сделать шаги по этому миру, а потому она имела право на ошибку – или ошибки. Да, ошибок было много, но разве не ошибки делают нас сильнее и умнее? – так, кажется, Фелиция говорила. Или Вандер – Силко уже смутно помнил, но отчего-то вдруг всплыло в памяти, когда он в первый раз убирал последствия небольшого и, несомненно, непредвиденного взрыва на кухне.

Он вступил на эту территорию без карты – а кто из его окружения вообще знает, как обращаться с детьми? Но вот уже того, чтобы Паудер себя случайно не убила, ему оказывается мало - теперь его терзало желание понять истоки этой гложущей её неуверенности.

И вот она захотела доказать, что тоже чего-то стоит. Силко видел корни этого порыва - когда вокруг кипит работа, когда каждый вносит свою лепту, невозможно мириться с ролью бесполезного довеска. Пусть даже роль достанется самая скромная - главное быть частью целого.

Он никогда не считал Паудер бесполезной, но, услышав её просьбу, всё же дал ей работу. Само собой, не сразу - сначала взвесил все риски, просчитал последствия. В его мире каждое решение требовало холодного расчёта, даже если речь шла о детских амбициях.

Задание было простым - настолько, что её участие не должно было ничего изменить. Но доклады, один за другим, рисовали иную картину. Силко откинулся в кресле, потирая переносицу. Неужели он ошибся? Нет. Сначала он выслушает то, что скажет она. Выводы – потом.

Силко ждал ее. Почему-то просто знал, что она придет сама. Чего он не ожидал, так это чистосердечного признания. Силко, медленно покачиваясь на своем кресле, выразительно вскинул бровь. Собственно, ничего нового из того, что он итак уже знал, Паудер не сказала.

- Ты не знала, - повторил Силко на выдохе.

Захотелось закурить, но время было не подходящее. Вместо этого Силко жестом подозвал ее к себе, а когда она подошла, то подхватил за подмышки и усадил на свой рабочий стол – еще одно, из множества других, исключение из правил.

Следовало разозлиться на нее или хотя бы отчитать, но какой в этом смысл? Силко по глазам видел – свою вину Паудер осознала, а значит, выводы сделала.

- Один человек… не помню, кто именно, - на мгновение перед его глазами возник образ той, которой, как ему казалось, он давно забыл, - сказал мне, что ошибки делают нас мудрее и сильнее. Свобода ничего не стоит, если она не включает в себя свободу ошибаться.

Силко расслабленно откинулся обратно на спинку кресла, к собственному удивлению обнаружив, что действительно не злится. Да, он понес некоторые потери, но в ближайшем будущем восполнить их будет легко.

- Ошибки подчиненного - это набор опыта, Паудер. - А ошибки лидера - это провал предприятия. – Ты ведь уже все сама поняла, не так ли? И в будущем будешь умнее.